«Я извиняюсь за ихнее поведение», — отвечает по телефону знакомый мне всеми своими нюансами голос на вопрос ведущей канала Россий 24. Это Ариф Керимов. Говорит на русском чудовищно. Много лет назад в Баку при мне он как-то говорил по-русски, когда на этом языке не говорил я. Мне тогда казалось, что русским языком Ариф владеет хорошо. Оказывается, он хорошо владел просто языком, а когда надо было охмурять русскую женщину, проживающую в той же гостинице, владение языком у него доходило до виртуозности…

«А у вас в Дагестане принято стрелять  на свадьбах?» — спрашивает ведущая. «У нас в Дагестане…ну, стреляли  да… сто лет назад да…»

Почему «у нас в Дагестане?» Где Дагестан, а где Огузский район Азербайджана? Конечно, если должность президента лезгинской культурной автономии обязывает быть уроженцем Дагестана, тогда понятно…

«Должен напомнить, что я родился в Азербайджане и провел в интернациональном советском Баку свои лучшие годы. Это годы студенчества и начала профессиональной деятельности» — это тоже из интервью Арифа Керимова в российские СМИ. Тут только первая часть правда – он действительно родился в Баку. Но «свои лучшие годы» в Баку провести он никак не мог. Ариф, как и я, был студентом-заочником, за шесть лет учебы в Баку провели в общей сложности около восьми месяцев. Учитывая то, что Ариф учился несколько дольше, у него, возможно, наберется год жизни в Баку. Конечно, заманчиво представляться бакинцем, жителем «интернационального» Баку, став таким образом равностатусным  с Муслимом Магомаевым, с братьями Ибрагимбековыми, с братьями Гусманами… Что касается «начала профессиональной деятельности», оно никак не связано с Баку. Я в начале уже писал, он, как и я, в студенческие годы работал учителем сельской школы…

Мне, скажу это вполне искренне, неловко за Арифа. Зачем ему извиняться «за ихнее поведение»? Кто его уполномочил? Конечно, он руководитель лезгинской автономии, но уверен, что это обстоятельство для стреляющей на московских свадьбах «золотой» молодежи ровным счетом ничего не означает и Ариф им не авторитет, если им не авторитет даже президент Дагестана…

Телеинтервью по поводу стреляющей свадьбы было в октябре минувшего года, я же его обнаружил только на днях. А три года назад, когда увлекся чтением лезгинских Интернет ресурсов, вдруг узнал, что есть такая организация – федеральная  лезгинская национальная автономия, а президентом ее является Ариф Керимов. Конечно, я только на всякий случай начал искать биографические данные этого господина и, оказалось, что они полностью совпадают с данными человека, который был моим другом…

 продолжение

Как ни напрягаю свою память, не могу вспомнить, что у нас с Арифом был хоть какой-либо разговор на межнациональную тему. В нем самом лезгинское с азербайджанским вполне уживалось, да и сладкие его сновидения на лезгинском никто не нарушал… Ведь вроде косвенный повод был! В январе 1980 года в Баку проводилось Всесоюзное совещание на тему «Дружба народов – дружба литератур». Многие классики советской литературы находились в Баку и жили в той же гостинице, что и мы, только в шестнадцатиэтажном корпусе. Однажды  мы с Арифом, зайдя в чайхану «Гызылгюль», обнаружили там Евгения Евтушенко, который сидел в тесном окружении молодых азербайджанских литераторов. Как потом нам рассказали, он туда пришел один, по его собственным словам, убежав с официального банкета. Ему захотелось посидеть в чайхане, где за одним из столов узнал человека, запомнившегося ему своим выступлением накануне на Всесоюзном совещании – это был Айдын Мамедов. Айдын Мамедов тогда переживал свое звездное время. Рассказывали, что вернулся он в активную научную и литературную жизнь после десятилетнего беспробудного пьянства – насколько это была правдой, сказать не могу. После Азербайджанского университета он был аспирантом у академика, знаменитого составителя этимологического словаря тюркских языков Эрванда Севортяна, с которым он что-то не поладил, вернулся в Баку и стал пить. Каким образом ему удалось «завязать» и вернуться в активную жизнь, не знаю. Говорили, что его активно поддерживал его бывший однокурсник Эльчин, в то время молодой секретарь Союза Писателей. Как бы там ни было, к тому времени, когда я встретился с Айдыном Мамедовым, он уже успели защитить кандидатскую диссертацию, в двух литературных журналах выходили его большие критические статьи, которые на самом деле были вполне себе комплиментарные, так как посвящены были произведениям друзей, например, Рамиза Ровшана…

Мне еще несколько раз доводилось сидеть за одним чайным столом с Айдыном Мамедовым. Он был, если мои наблюдения верны, желчный человек… До сих пор помню его ногти – почему-то длинные и грязные… Тогда почти все, кто благодаря в определенной степени Акраму Айлисли, его своеобразной политике по отношению к авторам в журнале «Азербайджан» в одночасье вышли из небытия и даже из нищеты, были желчные, они ощущали себя уже кругом и были все время настороже, чтобы лишние люди помышляли попасть внутрь этого самого круга…Сам Айдын Мамедов тогда работал в Академии наук, он отказался от настойчивого предложения Акрама Айлисли возглавить отдел в журнале «Азербайджан». «Заведующий отделом в журнале должен уметь посылать авторов на х…. А я этого не могу», — эти слова я лично слышал от Айдына Мамедова…

Был еще один запомнившийся мне разговор. Кажется, Вагиф Джабраилзаде посетовал на то, что даже те азербайджанские писатели, которые громче всех кричат о патриотизме и о родном языке, отдают своих детей в русскую школу. Кто-то сказал, что да, его дети тоже ходят в русскую школу, но это из-за того, что поблизости нет азербайджанской школы. На что Айдын Мамедов сказал, что у него поблизости азербайджанской школы тоже нет, но его дети все равно учатся в азербайджанской школе, добираясь туда двумя пересадками…